Н. Н. Занегина
Наивная/языковая картина мира и способы ее описания[1]
Общие замечания
Современная лингвистика все больше внимания уделяет наблюдению за связями между человеком и языком, за проявлением человека и особенностей его мышления в языке. Язык одновременно является и средством выражения, хранения представлений человека об окружающем его мире, и инструментом создания соответствующих представлений в человеческом сознании.
Эти представления об окружающем мире охватывают так много сфер, что они складываются в своеобразную картину мира. Считается, что термин «картина мира» был предложен физиками на рубеже XIX-XX веков[2]. Слово «картина» удобно использовать для описания системы представлений о действительности потому, что в нем самом заложена идея субъективного мнения по поводу объективных явлений. Поскольку таких точек зрения может быть несколько, то выделяют научную, языковую, религиозную, художественную и другие картины мира[3].
Понятие языковой картины мира восходит к идеям В. фон Гумбольдта о внутренней форме языка, с одной стороны, и к идеям американской этнолингвистики, в частности гипотезе лингвистической относительности Сепира - Уорфа, - с другой.
В лингвистике выделение научной и наивной картины мира опирается на предложенное А.А. Потебней во второй половине ХIХ в. разграничение «ближайшего» (собственно языкового) и «дальнейшего» (соответствующего данным науки) значения слова. Затем аналогичные пары понятий вводили и другие исследователи: повседневное, широкое понятие и научное понятие (Д.П. Горский), житейское и научное понятие (А.В. Брушлинский, Л.С. Выготский), «бытовые» и «научные» семы (И.А. Стернин), наивное и научное представление (Ю.Д. Апресян)[4].
Если научная картина мира считается максимально близко отражающей объективную реальность, то языковая содержит в себе опыт познания мира, накопленный многими поколениями носителей языка. При этом важно, что опыт носителей разных языков отчасти совпадает, а отчасти различается.
Ю.Д.Апресян называл языковую картину мира наивной потому, что часто она искажает реальное положение вещей или иначе классифицирует действительность. В наивной картине мира можно выделить наивную геометрию, наивную физику пространства и времени, наивную этику, психологию и т.д.
Рассмотрим вслед за А.Д.Шмелевым пример из области наивной биологии. Из обычного учебника ботаники известно, что среди плодов принято различать костянки (вишня, слива, персик), ягоды (помидор, виноград, смородина), яблоки (яблоня, груша, рябина); к ягодам примыкают тыквины (огурец, дыня, тыква) и померанцы (апельсин, лимон), и иногда к ним применяют общее наименование ягоды. Наивная же классификация будет другой[5]. Яблоки, груши, абрикосы и персики будут объединены в класс фруктов; рябина, черешня, крыжовник и смородина попадут в класс ягод, помидоры будут отнесены к овощам[6].
Помимо различий в классификации различаться может и объем понятий: в наивной картине мира слово сердце в составе идиом обозначает не только орган кровообращения, но и «центр эмоциональных переживаний», «источник чувств» (например, принимать близко к сердцу, с чистым сердцем и т.д.)[7].
Положения научной картины мира обычно сформулированы в явной форме, в то время как языковая картина мира существует в опосредованной форме, не осознается носителями языка, и ее выявление входит в задачи лингвистов, поскольку лингвисты обладают необходимым для этого инструментарием.
Анализ имеющихся работ по когнитивной лингвистике выявил следующие имеющиеся на данный момент способы описания языковой картины мира.
- анализ лексического значения и внутренней формы слова;
- анализ соответствующих метафор;
- сопоставление со словами и словосочетаниями из других языков;
- построение дефектных сочетаний;
- анализ этимологии слова;
- анализ сочетаемости слова;
- сопоставление слова и его более нейтрального синонима;
- поиск различающихся оттенков значения у слов в синонимического ряду;
- анализ ассоциаций, связанных у носителей языка со словом;
- анализ наивных толкований, данных слову носителями языка;
- анализ путей развития метафорических переносов в поэтических текстах.
Ниже рассмотрим некоторые из них.
Фрагмент картины мира или концепт
Исследователи обычноисходят из двух отправных точек - от фрагмента картины мира, которую необходимо описать, и от конкретного концепта, который требует анализа.
При реконструкции фрагмента картины мира лингвист может анализировать слова, которые, на первый взгляд, не обладают ярко выраженной культурной специфичностью. Однако при сопоставлении с данными других языков и при попытке построить дефектные (воспринимаемые носителями языка как не существующие в языке) сочетания такая специфичность становится заметна.
Так, например, разные языковые картины мира могут различаться по тому, где они проводят границу между временами суток. Как показал А.Д.Шмелев, для носителей английского или французского языковутро- это часть суток от полуночи до полудня (oneinthemorning), для носителей русского языка после полуночи продолжается ночь, поэтому мы говорим час ночи, а не *час утра. Более того, для русского человека сутки делятся на части не в зависимости от положения стрелок часов, а в зависимости от деятельности, которой они наполнены. День в этом случае воспринимается как период, «заполнен деятельностью; утро начинает дневную деятельность, а вечер кончает; ночь - это как бы «провал», перерыв в деятельности. Ночью человек спит; утро для человека наступает, когда он просыпается после ночного сна. Если же человек ночью не спал, то утро наступает, когда просыпается окружающий мир и возобновляется жизнь»[8]. Также деятельность человека во время, до и после наступления этого времени суток учитывается при выборе слов из целого списка обозначений утра: утром, поутру, с утра, под утро, к утру, утречком, с утречка, с утреца и т.д.
Результативным является и подход, начинающийся с обнаружения и описания (семантического анализа) ключевых слов[9], которые обычно составляют каркас мировоззрения носителей данного языка, часто являются предметом обсуждения[10] и с трудом переводятся на иностранные языки. Точный эквивалент в других языках может либо полностью отсутствовать (ср. русские слова тоска, надрыв, авось, удаль, воля, неприкаянный, задушевность, совестно, обидно, неудобно), либо он может иметься, но не содержать именно специфических для данной картины мира значений (душа, судьба, счастье, справедливость, пошлость, разлука, обида, жалость, утро, собираться, добираться, как бы)[11].
В работе А.Н.Гладковой «Русская культурная семантика. Эмоции, ценности, жизненные установки» (М., 2010) доказывается, что значимую информацию о языковой картине мира могут содержать в себе и такие не ключевые слова, как считать, сопереживание, терпимый, молодец, притворяться.
Дискуссионным является вопрос о форме толкования смысла ключевых слов. А.Вежбицка считает, что лучшим средством такого толкования является «естественный семантический метаязык», помогающий создать культурно независимые толкования (то есть одинаково понятные носителям всех культур). А.Н.Гладкова в указанной выше работетакже настаивает на необходимости применения этого метаязыка и активно использует его при описании фрагмента культурной семантики. Но последователи Новомосковской школы концептуального анализа считают, что такое толкование должно даваться в свободной форме, поскольку позволяет отразить все семантические нюансы[12].
В работах Ю.Д.Апресяна, Н.Д.Арутюновой, А.Вежбицкой, Анны А.Зализняк, И.Б.Левонтиной, Е.В.Рахилиной, Е.В.Урысон, А.Д.Шмелева, Е.С.Яковлевой и др. можно найти описания, объединяющие отдельный концепт и фрагмент языковой картины мира за счет комплексного (лингвистического, культурологического, семиотического) подхода к их изучению.
Способы описания наивной картины мира
Сравнения пар слов (нейтральное + оценочное)
Ключевые слова (концепты) часто имеют нейтральный синоним, в сопоставлении с которым путем сравнения оттенков значения и особенностей сочетаемости и употребления удается установить (поймать) ту самую национальную особенность значения этого слова. Критерием успешности этого поиска, как и в ряде других лингвистических исследований, является эффект узнавания - ситуация, при которой знакомящийся с результатами исследования носитель языка легко соглашается с тем, что «все действительно именно так и есть».
Так, например, анализируя пары нейтральных и маркированных словхвалить и льстить, обещать и сулить, смотреть и подсматривать, свидетель и соглядатай, добиваться и домогаться, гордиться и кичиться, жаловаться и ябедничать и т.п., можно сформулировать принципы наивно-языковой этики: «нехорошо преследовать узкокорыстные цели»; «нехорошо вторгаться в частную жизнь других людей»; «нехорошо преувеличивать свои достоинства и чужие недостатки»[13].
Сопоставление членов синонимического ряда
Синонимические ряды, слова в которых различаются оттенком смысла, стилистической окраской и условиями сочетаемости, позволяют заметнее подчеркнуть эти различия и более точно нарисовать с их помощью очередной фрагмент картины мира.Например, такие слова, как «дерзить, грубить, хамить, прекословить, забываться и т.п., позволяют выявить систему статусных правил поведения, предполагающих существование определенных иерархий (возрастную, социально-административную, светскую): так, сын может надерзить (нагрубить, нахамить) отцу, но не наоборот» и т.п.[14]
Сопоставление слова и его аналога в другом языке
Возможна ситуация, при которой слово, казалось бы, успешно переводится на иностранный язык, но при сопоставлении сочетаемости этих слов обнаруживаются различия между ними.
Так, А.Вежбицка сравнивала русские счастлив, счастье и английские happy, happiness. Сравнение показало, что слово happy является «повседневным словом» в английском языке, а happiness обозначает «эмоцию, которая ассоциируется с „настоящей" улыбкой». Русское счастье не относится к «повседневным словам», несет в себе очень сильный эмоциональный заряд, но не являетсячувством, а описывает состояние, отклоняющееся от нормы, относящееся к сфере идеального и в реальности недостижимого (сравнислова Пушкина:На свете счастья нет...). По своей значимости, ценности в русской картине мира оно близко «смыслу жизни» и тому подобным фундаментальнымкатегориям[15].
Такой анализ позволяет одновременно выявить оттенки значения слов обоих языков.
Также можно сопоставлять не только слова, но целые тематические области. Например, в работе Е.А.Балашовойсопоставляются русские и словенские слова из значимых для языковой картины мира тематических областей «Части человеческого тела», «Жилище», «Члены семьи», «Продукты питания и блюда»[16].
Анализ тематического круга слов
В некоторых случаях воссоздать фрагмент картины мира можно только путем анализа всех слов определенного тематического круга.
Анализ слов, связанных с большими пространствами (даль, ширь, приволье, раздолье, размах и т.п.), показывает, в частности, что все они обладают положительной эмоциональной окраской и выражают имплицитное представление о том, что «русскому человеку необходимо большое пространство, для того чтобы чувствовать себя свободно и хорошо»[17].
Тематическую группу слов могут составлять и слова разных частей речи. Например, представления о том, хорошо ли стремиться всегда получать выгоду, стремиться к успеху в его материальном выражении, отражены в следующих словах: польза, выгода, корысть/бескорыстный, выиграть, проиграть, успех/успешный, поражение, сделка, бизнесмен, предприниматель, коммерсант.На материале этой тематической группы можно также показать, как такие представления могут меняться с течением времени (слово успешный еще совсем недавно имело отрицательную коннотацию)[18].
Анализ фразеологизмов
Некоторые исследователи в своем анализе языковой картины мира опираются только на фразеологизмы как на хранилище древних представлений о действительности, практического опыта и культурно-исторических традиций. В этом случае они могут стать как инструментом для обнаружения таких представлений[19], так и средством выражения самостоятельного фрагмента картины мира - картины мира фразеологизмов.
Эта картина мира отличается особой пейоративностью и антропоцентричностью, где человек выступает как мера всех вещей: близко -под носом, под рукой, рукой подать, под боком; много -с головы до пят, полон рот (забот); мало -в один присест; темно -ни зги не видно; быстро -и глазом не моргнул, во мгновение ока, сломя голову, ног под собой не чуя и т.д. Этот же антропоцентрический взгляд на мир породил большое количество метафор, в основе которых - человек и его тело: голова колонны, горлышко бутылки, ножка стола[20].
Одним из возможных результатов такого исследования является так называемый фразеологический текст - текст, описывающий некий концепт посредством устойчивых конструкций с этим концептом, ср.:
Память бывает неплохая, необыкновенная, долгая, феноменальная, короткая надежная, избирательная, неизгладимая, нестареющая, редкая, острая, твердая, цепкая, хваткая, никудышная, девичья, дырявая, слабая, куриная.<...> Бывает память людей. Бывает память сердца. Она бывает о далеком, о прошлом, об ушедшем...[21]
Анализ поведения концепта в дискурсах разного типа
Многие значимые концепт могут немного по-разному функционировать (проявлять себя, иметь немного отличающееся содержание) в разных типах дискурса: в художественном, философском, церковном, политическом, мифологическим - и, соответственно, представлять разные языковые картины мира.Чтобы проследить за этими изменениями, исследователю придется разделить собранный языковой материал на соответствующие тематические области и наблюдать за поведением концепта в этих рамках. Так, например, Н.Г.Брагина подобным образом исследовала концепт «память» в русском языке[22]. Однако важно отметить, что подобное исследование автор все равно предваряет более или менее классическим вариантом описания языковой стороны концепта - рассматривает этимологию слова «память», анализирует родственные слова, синонимы, фразеологизмы и устойчивые сочетания.
Описание концепта путем описания его связей с другими концептами
Концепт может быть связан серией метафорических переносов с другими концептами, причем эти связи не универсальны и многое говорят о соответствующей языковой картине мира. Так, концепт «память» оказывается связан с концептами «времени», «пространства», «любви», «жизни», «смерти», «старости», «ума», «воображения» и т.д.[23]Обнаружение таких связей многое говорит и о самих этих концептах и таким образом исследователь, концентрировавшийся на концепте «память» одновременно, заодно[24] описывает целый фрагмент языковой картины мира, сеть смыслов, которая не была видна до начала исследования.Так, в частности, выясняется, что память в русском языке ведет себя, с одной стороны, как телесный орган: ее, как и тело, можно тренировать, укреплять, а с другой - как орган чувств -зрение и слух: как и они, память может служить, подводить, изменить, отказать.
Совмещение нескольких подходов
Еще один возможный подход - объединение в пределах одного исследования методологически близких, но все-таки разных подходов к описанию одного тематического (или скорее концептуального) поля. В качестве примера такого подхода можно назвать коллективную монографию «Концепт «боль» в типологическом освещении»[25]. В разделах, посвященных разным языкам (польском, русском, сербском, английском, немецком, испанском, французском, арабском, китайском и так далее), анализируются в основном глаголы (иногда исследуются и прочие части речи), так или иначе связанные с называнием боли (в данном случае - любых неприятных физиологических ощущений). Объединяет эту серию статей в единую монографию предварительная статья, в которой сравниваются существующие в разных языках способы называния боли и связанные с этим механизмы возникновения переносных значений слов. Для сбора материала авторы использовали анкетирование, при котором информантам предлагались ситуации, так или иначе связанные с болью, и требовалось подобрать слова, называющие эти ситуации (сравни: ощущение в ногах при усталости в русском языке может описываться как ноги отваливаются, ноги распухли, ноги гудят). Таким образом, в данном исследовании используется анкетирование носителей многих языков, результаты которого подвергаются семантическому анализу, а результаты последнего сопоставляются и типологически обобщаются.
Создание словаря
Если перед исследователем стоит задача описать не отдельный фрагмент картины мира, а большую ее часть, эффективным способом может стать создание словаря. Жанр словарной статьи позволяет автору (или заставляет автора) в максимально сжатой форме сообщить результат исследования содержания концепта. Здесь возможно как минимум два варианта: словарная статья может быть написана метаязыком (о концепте говорит лексикограф) и словарная статья может представлять собой специальным образом организованный языковой материал.
Словарем первого типа является «Константы. Словарь русской культуры» Ю. С. Степанова[26], однако в этой работе акцент делается скорее на культурологической составляющей описываемых концептов, чем на лингвистической.
Еще одна попытка создать подобный словарь реализуется сейчас коллективом авторов во главе с Л.Г.Бабенко: они создают «Большой словарь ключевых концептов, формирующих концептосферу русского языка»[27]. «Ментальная сущность концепта», как пишут авторы, будет описана здесь в виде весьма развернутой «словарной дефиниции, напоминающей эссе». Это эссе, судя по приводимым в проспекте пробным статьям, носит скорее философский характер.
На материале польского языка такой словарь создается коллективом авторов во главе с Е.Бартминским[28]. Словарь строится на идее профилей -«способов организации смыслового содержания слова внутри его значений»[29].
В работах И.Ваньковой, которые пока не являются словарными статьями, описания концептов («сердце», «желтый» и др.)во многом построены по достаточно строгому и насыщенному языковым материалом словарному образцу. Лексический материал, в рамках которого существует концепт, оказывается организован, помимо прочего, в семантические круги (анализа этимологии, обращения к разным сферам функционирования концепта избежать, конечно, тоже не удалось), которые позволяют точнее уяснить, какое пространство в языковой картине мира занимает конкретный концепт.
Словарем нового типа - «концептуарием культурно значимых смыслов, закрепленных в языковом сознании и коммуникативном поведении» называют авторы свой сборник кратких научных статей, написанных по результатам защищенных диссертаций. Все диссертации выполнены в рамках теории лингвоконцептологии, авторами которой являются В.И.Карасик и И.А.Стернин[30]. Описание каждого концепта строится по более или менее выдержанной схеме: анализ лексического значения и внутренней формы слова; анализ синонимического ряда; описание способов категоризации концепта; анализ метафор; анализ сценария, то есть схемы связанного с концептом события.В действительности мы получили хорошо сделанную антологию выполненных описаний концептов, но для того, чтобы этот труд действительно можно было отнести к словарю, каждая статья должна быть организована гораздо строже.
Словарь концептов, описывающий эти единицы русской картины мира с собственно языковой точки зрения, предлагается коллективом авторов во главе с Н. Ю. Шведовой. «Русский идеографический словарь: Мир человека и человек в окружающем его мире» содержит 80 словарных статей. Каждая статья разделена на 19 зон, отражающих 19 языковых смыслов (Кто. Что; Какой; Чей; Как; Сколько; Где и так далее[31]. Каждая зона в свою очередь состоит из двух частей: первая наполнена образцами типичных для этого концепта словосочетаний и предложений[32], вторая - соответствующими цитатами из текстов художественной литературы. Таким образом, читатель получает инструмент для самостоятельного наблюдения за содержанием концепта.
Важную информацию о структуре русской языковой картины мира сообщает особым образом отобранный словник. К тому же словарь разделен на 6 разделов - так называемых миров, которыесоответствуют этапам человеческого познания- движению от «непознанного, необъяснённого или, напротив, бесспорного» (здесь будут описаны концепты Бог, Добро, Родина) - к «познанному» (Семья, Свобода, Речь). Каждая такая ступень содержит в себе примерно равное количество концептов.
В результате такого подхода концепт оказывается описан средствами самого языка, без вмешательства субъективного мнения лексикографа. Это позволяет проследить на представленных в словарной статье языковых единицах, как менялось содержание концепта в XIX и ХХ веке, и самостоятельно сопоставить эти данные с изменениями, происходящими в языке XXI века; изучить авторское переосмысление того или иного концепта в текстах художественной литературы, сопоставить концепты русского языка с аналогичными концептами других языков. При этом такой словарь требует от читателя большой самостоятельной работы, но и оставляет ему большую свободу для собственных наблюдений, для лингвиста же он оказывается удобным инструментом для дальнейших исследований.
Как показывает анализ рассмотренных выше примеров изучения того или иного концепта, большинство исследователей в настоящее время сходятся в том, что для понимания концепта, обнаружения/формулирования его содержания и особенностей (а значит и особенностей определенного фрагмента картины мира) для начала необходимо найти и собрать максимальное количество фразеологизмов, устойчивых метафорических сочетаний, клишированных фраз. Далее авторы действуют по-разному: выбирают разные способы классификации и анализа полученного материала, выбирают разные аналоги для сопоставления (чтобы на контрасте было легче обнаружить особенности описываемого концепта). При этом критерием успешности подобного анализа обычно оказывается его способность вербализоватьскрытые в концепте представления носителей языка о мире так, чтобы сами носители языка «узнали» эти представления и согласились с их реальностью.
На наш взгляд, идеальным способом описания языковой картины мира мог бы стать комплексный словарь, словарные статьи которого содержали бы и обширный языковой материал, и организованный по строгой схеме текст, написанный лексикографом в результате анализа языкового материала.
[1]Работа выполнена при поддержке гранта РФФИ №10-06-00589 «Лексико-семантические классы слов как отражение национальной языковой картины мира».
[2] Никитина Л.Б. Категориальные семантические черты образа homosapiens в русской языковой картине мира
[3] Научная картина мира // Википедия. http://ru.wikipedia.org/wiki/%CD%E0%F3%F7%ED%E0%FF_%EA%E0%F0%F2%E8%ED%E0_%EC%E8%F0%E0
[4] Балашова Е.А. К ВОПРОСУ ОБ ОТРАЖЕНИИ НАИВНОЙ КАРТИНЫ МИРА В ЛЕКСИКОГРАФИИ И ЛЕКСИКОЛОГИИ // Филологические заметки. 2006. Том 2. Электронный ресурс: http://philologicalstudies.org/dokumenti/2006/vol2/14.pdf
[5] Сразу заметим, что еще более другой будет классификация (в том числе научная) аналогичного фрагмента действительности, например, в чешском языке.
[6] Шмелев А.Д. «Языковая картина мира» и «картина мира текста»: точки взаимодействия // Зализняк А.А., Левонтина И.Б., Шмелев А.Д. Константы и переменные русской языковой картины мира. М., 2012. С. 312.
[7] Маслова В.А. Лингвокультурология. М., 2011. С. 69.
[8] Шмелев А.Д. Можно ли понять русскую культуру через ключевые слова русского языка? // Зализняк А.А., Левонтина И.Б., Шмелев А.Д. Константы и переменные русской языковой картины мира. М., 2012. С. 17.
[9]Единицей языковой картины мира обычно считают понятие / концепт /ключевое слово, понимаемое (в традициях русской лингвистики) как понятие, осложненное большим количеством коннотаций и ассоциаций, имеющихся именно в этой языковой культуре.
[10] Интересно, что сами рассуждения о культурной специфичности каких-либо слов способны создать или усилить такую специфичность, см. об этом: Левонтина И.Б. Откуда есть пошла русская душа? // Зализняк А.А., Левонтина И.Б., Шмелев А.Д. Константы и переменные русской языковой картины мира. М., 2012. С. 321
[11] Зализняк А.А. Языковая картина мира // Кругосвет. Электронный ресурс
[12] Шмелев А.Д. Новомосковская школа концептуального анализа // Зализняк А.А., Левонтина И.Б., Шмелев А.Д. Константы и переменные русской языковой картины мира. М., 2012. С. 611.
[13] Зализняк А.А. Языковая картина мира // Кругосвет. Электронный ресурс
[14] Зализняк А.А. Языковая картина мира // Кругосвет. Электронный ресурс
[15] Смотри об этом: Зализняк А.А. Языковая картина мира // Кругосвет. Электронный ресурс
[16] Ср. Балашова Е. А.Фрагменты наивной картины мира русских и словенцев по данным обыденных толкований слов: социолингвистический подход. Диссертация кандидата филологических наук. Пермь, 2005.
[17] С. 308.
[18] Зализняк А.А., Левонтина И.Б., Шмелев А.Д. Эволюция ключевых концептов русского языка в ХХ и XXIвеке: аспекты изучения // Зализняк А.А., Левонтина И.Б., Шмелев А.Д. Константы и переменные русской языковой картины мира. М., 2012. С. 299.
[19] Ср., например, Скнарев Д.С. Фразеологизмы русского языка с компонентами-соматизмами: проблемы семантики и прагматики. Автореф. дис. ... канд. филол. наук. Челябинск, 2006.
[20] Маслова В.А.Лингвокультурология. М., 2011. С. 68-69.
[21]Брагина Н.Г. Память в языке и культуре. М., 2007. С. 38. А также см. об этом далее в разделе о словарях.
[22]Брагина Н.Г. Память в языке и культуре. М., 2007.
[23]Брагина Н.Г. Память в языке и культуре. М., 2007.
[24]Заодно, кстати, является значимым концептом в русской картине мира. Процитируем А.Д.Шмелева: «В русской речи постоянно встречаются такие высказывания, как Ты все равно встаешь, зажги заодно свет<...> В высказываниях такого рода имеется в виду, что есть некоторый результат, который является желательным, но не настолько, чтобы оправдать усилия, направленные исключительно на его достижения. Однако поскольку субъект все равно решает некоторую смежную задачу, он может достичь желаемого результата, почти не потратив дополнительных усилий. Не стоило бы вставать специально для того, чтобы зажечь свет, но проходя мимо выключателя, повернуть его совсем нетрудно» (Шмелев А.Д. Русское «заодно» как выражение жизненной позиции // Зализняк А.А., Левонтина И.Б., Шмелев А.Д. Константы и переменные русской языковой картины мира. М., 2012. С.220).
[25]Концепт «боль» в типологическом освещении / РедакторыВ. М. Брицын, Е. В. Рахилина, Т. И. Резникова, Г. М. Яворская. Киев, 2009.
[26] Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. М., 2001.
[27] См. проспект словаря -Концептосфера русского языка: ключевые концепты и их репрезентации (на материале лексики, фразеологии и паремиологии): проспект словаря / Под общей ред. Л. Г. Бабенко. Екатеринбург, 2010.
[28]Barmiński, J. (ed.): Słownik stereotypów i szmboli ludowych. 1. Kosmos.WydawnictwoUniwersytetuMarii Curie-Skłodowskiej, Lublin, 1996; 1999.
[29] Barmiński, J., Niebrzegowska-Barmińska, S.Profily a subjektová interpretace světa // Slovo a smysl. 2007. №8.S. 318.
[30] Антология концептов / Под ред. В.И.Карасика и И.А.Стернина. Волгоград 3. Антология концептов / Под ред. В. И. Карасика, И. А. Стернина. Т. 1-7. Волгоград, 2005-2009.
[31] Подробнее об организации словарной статьи см. в предисловии к словарю.
[32]Вспомним приводившийся выше фразеологический текст, посвященный концепту «память».В целом он похож на то, что представляет собой первая часть каждой зоны словарной статьи: разница заключается только в принципе организации соответствующего материала. Аналогичный же материал собирают и классифицируют И.Ванькова и участники ее проекта «Языковая картина мира». Такое использование сходных приемов различными исследователями говорит об эффективности и обязательности/неизбежности этих приемов. |